«Первый советский» танк МС-1 (Т-18), история создания и службы

Характеристики
Страна:	СССР
Тип:	Легкий танк
Дата выпуска:	1927
Длинна:	4,4 м
Ширина:	2,12 м
Высота:	1,76 м
Броня, лоб:	16 мм
Броня, борт:	16 мм
Броня, башня:	16 мм
Экипаж:	2
Двигатель:	4-х цилиндровый, воздушный, специальный танковый конструкции А.Микулина, 35 л.с.
Дальность хода:	120 км
Максимальная скорость:	14,7 км/ч
Масса:	4,7 тонн
Вооружение:	37-мм пушка Гочкиса или ПС-1, 6,5-мм пулемёт Фёдорова (позднее 7,62 мм ДТ), 96 выстрелов и 1800 патронов.

История создания МС-1 (Т-18), Т-16

В 1926 году, в сентябре, состоялось «танковое» совещание командования Красной Армии и Орудийно-Арсенального Треста. Основная тема, как нетрудно догадаться, была посвящена оснащению армии Советского государства новыми образцами боевой техники.

Были выработаны более конкретные требования к танкам, способах их применения, а также, из зарубежных аналогов, как наиболее близко отвечавший заявленным требованиям, выбран французский танк «Рено», неплохо проявивший себя по опыту Первой Мировой и Гражданской войн. Впрочем, «Рено», конечно был выбором, что называется «на безрыбье»: красные командиры отмечали, что недостатков у него никак не меньше, чем достоинств – он тяжелый, медлительный, сравнительно «близорукий» (эффективная дальность боя ок. 400 м), и неоправданно дорогой (в 36 000 рублей обходилась сборка одного «Русского Рено»).

 

Задача была предельно ясна: Советскому Союзу нужна новая боевая машина, танк, наподобие «Рено», но качественно превосходящий его по всем параметрам. Надо сказать, что к этому времени работы по созданию «первого советского» танка уже шли – ещё в 1925 году КБ Орудийно-Арсенального Треста изучив итальянский опыт танкостроения начали эксперименты по проектированию. Поэтому, уже меньше, чем через год после «танкового» совещания 1926-го, в марте 1927 сборочный цех завода «Большевик» покинул первый образец, под индексом Т-16.

 

Т-16 был определенно шагом вперед – быстрее, чем «Рено», к тому же легче и дешевле в производстве, однако и конструкторские просчеты, и ужасное качество сборки (больше всех удивлялся конструктор двигателя, глядя на сборочные цеха – у рабочих не было даже приборов измерения влажности) сводили на нет все его достоинства.

Первые образцы МС-1 (Т-18)

Впрочем, задел был многообещающим, поэтому в том же году, после ряда доработок (удлинили корпус, добавили ещё одну пару ходовых катков, завезли-таки на завод элементарные измерительные приборы), танк (уже с новым индексом – Т-18) прошел заводские испытания и отправился на испытания полевые. В историю этой машине – неказистой и скромной по характеристикам, предстояло войти под именем МС-1 («Малый танк сопровождения, образца 1927 г. (Т-18)».

 

Сами испытания проводились 11-17 июня 1927 г. в Подмосковье, и ограничивались только пробегом по пересеченной местности, так как орудие на Т-18 ещё не установили (в башне стоял металлический макет). Несмотря на весьма серьезные проверки, МС-1 выдержал их с честью и был рекомендован для принятия на вооружение.

1 февраля 1928 г. поступил заказ на изготовление в течение двух лет 108 танков Т-18 для нужд РККА. Первые 30 танков были изготовлены на средства ОСОАВИАХИМа и приняли участие в параде 7 ноября 1929 г. в Москве и Ленинграде под неофициальным названием «Наш ответ Чемберлену», как воплощенное подтверждение строк:

Дави Империализма Гиену
Могучий Рабочий Класс!
Вчера были танки лишь у Чемберлена,
А нынче есть и у нас!

 До апреля 1929 года выпуском МС-1 (Т-18) занимался «Большевик», затем присоединился и Мотовилихинский Машиностроительный завод. Однако дела с освоением производства шли туго, и в 1929-м массовое производство манков Т-18 развернуть не удалось: из заказанных 133 танков было с сдано только 96. Тем не менее, Мотовилихинский завод осваивал танк и в 1929-30 гг. план выпуска Т-18 был увеличен до 300 единиц.

Пока армия ждала новых танков, испытания первых образцов Т-16 и Т-18 продолжались. Т-16 был передан в распоряжение Ленинградского военного округа (командующий — М.Н.Тухачевский), где в течении 30 августа — 6 октября 1928 г. участвовал в испытаниях новых типов противотанковых препятствий. Для сравнения вместе с Т-16 в этих испытаниях принимали участие также «Рено», «Рено русский» и английский «Рикардо» (Mk V).

Испытания показали, что серьезными препятствиями для МС-1 могут стать « …окоп полного профиля, трапецеидальный ров, аркан и якорь на тросе ..,», которые не являлись таковыми для танков других типов (кроме совсем уж негодного «Рено русский»), впрочем Т-18, должен был быть от этих неприятностей избавлен.

МС-1 (Т-18) принял участие в такой же проверке осенью 1929 г. (17 октября — 19 ноября). Главным препятствием для него стал трапецеидальный ров шириной более 2 и глубиной более 1,2 м, из которого танк не мог выбраться самостоятельно. Не спасла положение и установка второго «хвоста» — «удлинителя» танка спереди – ров был преодолен, но закрыт обзор водителя.

Устройство советского танка МС-1 (Т-18)

Бронекорпус и башня

Корпус танка МС-1 (Т-18) — клепаная конструкция из броневых листов толщиной 8 — 16 мм, собираемых на каркасе. Первые танки несли особые листы двухслойной (дно и крыша) и трехслойной брони. Позднее для удешевления танка использовались обычная однослойная броня. Танк делился на три отделения: моторно-трансмиссионное, боевое и отделение управления («передок»). Компоновка Т-18 классическая, с моторно-трансмиссионным отделением и ведущим колесом в кормовой части.

В передней части танка располагалось отделение управления, именовавшееся «передок». Для доступа в него механика-водителя служил трехстворчатый люк. Две его створки откидывались влево и вправо. Ход створок ограничивался кронштейнами. Передний откидной щиток, расположенный в вертикальном лобовом листе поднимался вверх и в таком положении удерживался стопором. В правой части щитка располагался прилив для установки корпуса монокулярного перископического прибора наблюдения (броневой глаз). Слева — узкая щель для наблюдения. В случае интенсивного огневого воздействия противника она прикрывалась броневой заслонкой с двумя крестообразными отверстиями. А при крайней необходимости могла закрываться полностью. Для панорамного обзора поля боя в передних скуловых скосах имелись также узкие наблюдательные щели, прикрываемые изнутри задвижками.

В бортах носовой части корпуса устанавливались кронштейны под оси направляющего колеса. Кронштейны служили для регулировки натяжения гусеницы при помощи специальных анкеров, расположенных на бортах танка. Впереди слева на кронштейне натяжного механизма устанавливалась фара. Справа — звуковой сигнал. В боевой обстановке фара укладывалась в корпус. Задний фонарь, со стеклом красного цвета, располагался на корме слева. Он служил не только предупреждающим сигналом в темное время суток, но и световым устройством для управления колонной.

Особенностью конструкции корпуса было то, что он изготавливался цельным без подбашенной коробки, однако в верхней части на бортах корпуса крепились специальные надгусеничные ниши, в которых размешались топливные баки. Заливные горловины баков закрывались броневыми пробками сверху. Для доступа к бакам в задней части кармана имелась крышка, закрепленная тремя болтами и дополненная подвесным кольцом. При удалении болтов крышка открывалась в сторону на петле.

В кормовой части крылья изготовлялись из тонкого металла, а в передней — из брезента (но были и с металлическими, и даже (!) фанерными крыльями).

МТО танка закрывал сзади фигурный кормовой лист, который при необходимости мог откидываться на шкворнях вниз, обеспечивая доступ в машинное отделение. Сверху над машинным отделением на крыше, могущей откидываться вверх-вперед, устанавливался колпак со щелевидным отверстием, обращенным в сторону башни. Егo назначение — обеспечить доступ охлаждающего воздуха к двигателю с одновременной зашитой машинного отделения от поражения огнем противника. В кормовой части корпуса выполнен прилив, с задней стороны прикрытый металлическим кожухом с рядом отверстий малого диаметра. Нагретый воздух из машинного отделения через направляющий рукав направлялся к отверстиям и выходил наружу. Для прогрева двигателя рукав закрывался заслонкой. Защита двигателя от попадания пуль и осколков обеспечивалась вертикальным бронелистом. расположенным перед кожухом со стороны двигателя.

Внутри корпуса боевое отделение было изолировано от машинного моторной (по руководству — задней) перегородкой. Для доступа к мотору и его агрегатам изнутри в перегородке имелась двустворчатая дверь с запором. На перегородку также выводились краны переключения правого и левого топливного баков и кран переключения для работы системы питания мотора на самотек или под давлением.

В днище корпуса под боевым отделением размещался люк, который служил для выброса стреляных гильз и удаления попавшей в корпус воды. Люк закрывался крышкой и удерживался рычагом, закрепленным барашком. Для удобства работы в танке сверху крышка люка закрывалась вставкой пола.

На танках первых серий в днище корпуса присутствовал также люк под картером двигателя, однако проку от него было немного, и распоряжением по ОАТ от 14 февраля 1930 года он был упразднен.

В кормовой части корпуса располагался удлинитель — «хвост», облегчавший сравнительно короткому танку возможность преодоления широких окопов. Для эвакуации танка в нижней части корпуса сзади были приварены две, а впереди — одна петля. 

Башня

Башня танка — клепаная, первоначально имела правильную шестигранную форму с наклонными стенками. Она опиралась на подбашенный лист через шариковую опору и поворачивалась посредством спинного упора, к которому подвешивался ремень — сиденье командира танка. Фиксация башни производилась посредством трех стопоров, расположенных равномерно на башенном погоне (два впереди и один — сзади). На крыше башни находилась наблюдательная башенка («вышка»), прикрытая сверху колпаком, который мог откидываться на петлях и служил крышкой люка. Для открывания колпака установлены пружины, а для удержания в открытом состоянии — стопор. По периметру основания колпака были проделаны вентиляционные отверстия, закрываемые при необходимости подвижной кольцевой заслонкой.

Наблюдательные щели в вертикальных стенках башенки во избежание травм оборудовались кожаными налобниками, а сама башенка в месте соединения с крышей башни имела кожаную обивку. В правом борту башни располагалось вентиляционное отверстие, прикрытое сдвижной заслонкой каплевидной формы.

При модернизации танка форма башни была изменена. Она дополнилась кормовой нишей, предназначенной для установки радиостанции. Ниша закрывалась с тыльной стороны откидной крышкой, облегчавшей монтаж и демонтаж радиостанции и оружия (реально в нише располагали част боекомплекта). Бортовая заслонка вентиляционного окна башни стала прямоугольной и теперь откидывалась на петлях вверх. Новая башня стала тяжелее на 140 кг.

В передних гранях башни располагалось вооружение танка, состоявшее из 37-мм пушки Гочкиса и пулемета. Пушка располагалась в левой передней грани в прямоугольном вырезе, пулемет — в правой в полушаровой установке. При необходимости пулемет можно было перенести в кормовую амбразуру, расположенную на левой задней грани и прикрытую в нормальных условиях броневой заслонкой. 

Вооружение

Первоначально артиллерийское вооружение танка состояло из 37-мм пушки Гочкиса. Ствол орудия, длиной 20 калибров, был заимствован от одноименной морской пушки, но клиновой затвор имел иную конструкцию.

Противооткатные приспособления состояли из гидравлического компрессора — тормоза и пружинного накатника, собранных вместе. Официально пушка была принята на вооружение Красной армии в 1920 году и устанавливалась на танки «Рено», «Русский Рено» и некоторые бронеавтомобили. На танках МС-1 первых серий пушка устанавливалась из старых запасов, среди которых попадались образцы, имевшие «обратную» нарезку (справа налево). Однако в 1928 году ее сменила 37-мм пушка МС-1, изготовленная в советской России и представлявшая собой усовершенствованный П.Сячинтовым вариант пушки Гочкиса.

В ПС-1 был изменен ударный и спусковой механизмы, а также некоторым изменениям подверглась маска пушки. Отечественная версия стала проще в производстве, в ней добавился модератор наката, уравновешиватель для облегчения вертикальной наводки, изменена обойма, плечевой упор и т.д.

Для стрельбы из пушки применялись унитарные выстрелы, которые размешались в танке в брезентовых сумках.

На танках первых серий орудия оснащались только диоптрическими прицелами, однако в 1929 году Мотовилихинский Машиностроительный завод начал сборку 2,45- кратного оптического прицела для 37-мм танковых пушек с полем зрения 14°20′ и диаметром выходного зрачка 2,6 мм. Это прицел, разработанный в Ленинграде, пошел на оснащение не которых танков МС-1, выпушенных после 1930 г.

Модернизация танков 1929-30 гг. предусматривала увеличение их огневой мощи путем установки в башне 37-мм пушки большой мощности Б-3, изготовленной по переработанным чертежам фирмы «Рейнметалл». Новое орудие отличалось большей дальностью стрельбы, а также имело полуавтоматический затвор, так что танк, несущий его, значительно выигрывал с точки зрения вооружения. Одновременно с установкой нового орудия, отличавшегося большим весом, было принято решение по уравновешиванию башни, что привело к появлению в ней кормовой ниши. Однако выпуск этих орудий не был толком освоен практически до 1932 года и первым танком, получившим их, стал БТ-2. На долю же Т-18 осталась старая добрая ПС-1.

Пулеметное вооружение танка состояло первоначально из «2-х ствольного 6,5-мм танкового пулемета Федорова-Иванова в шаровой установке Шпагина». Однако жизнь пулемета была очень недолгой. В 1930 году для вооружения всех танков РККА принимается танковый пулемет Дегтярева — ДТ, который почти на 20 лет стал основным автоматическим оружием советских танков. 

Двигатель и трансмиссия

Подвижность танка обеспечивалась бензиновым четырехцилиндровым четырехтактным танковым мотором воздушного охлаждения конструкции А. Микулина мощностью 35-40 л.с. Зажигание осуществлялось двумя группами свечей (по две свечи в каждом цилиндре) от магнето, обеспечивающего получение мощной искры при пуске мотора, и от динамомагнето, которое служило как для зажигания, так и для питания осветительных приборов.

Вторая особенность — объединение мотора в одном блоке с коробкой передач и сцеплением (главным фрикционом), что было абсолютным новшеством в то время. Наконец, двигатель размещался поперек силового отделения, что давало танку определенные преимущества в весе и длине по сравнению с танками, имевшими продольное расположение моторной группы.

Конструктивно с коробкой передач объединялся простой дифференциал, на выходных валах которого были выполнены шестерни. Вместе с ведущими колесами они составляли конечную (бортовую) передачу.

На танках третьей серии мощность двигателя была увеличена до 40 л.c., что вместе с четырехскоростной коробкой передач позволило поднять скорость танка до 17,5 км/ч. На первых танках ставилось электрооборудование фирмы «Бош», а на танках выпуска после 1930 г. оно начало уступать место электрооборудованию «Сцинтилла». 

Шасси

Ведущее колесо состояло из алюминиевой ступицы с насаженным на нее стальным венцом с внешним и внутренним зацеплением. Снаружи оно прикрывалось броневой крышкой. Ступица опиралась на ось через два шариковых подшипника.

Направляющее колесо — алюминиевый диск с промежуточным кольцом и двумя резиновыми бандажами. Ось ленивца, на которой он закреплен на кронштейне корпуса коленчатая, и могла качаться в кронштейне корпуса, обеспечивая натяжение гусеницы.

Подвеска и ходовая часть машины состояла из шести тележек с амортизаторами и парой катков. Кроме того, первые пары катков через серьгу соединены с еще одним опорным катком с каждой стороны. На танках первых серий конструкция передней свечи подвески отличалась от двух задних наличием проушины для крепления серьги с передним опорным катком. Его подрессоривание обеспечивала дополнительная пружинная колонка. Начиная с 1930 года для удешевления производства танков на них начали устанавливать унифицированные свечи.

Верхняя ветвь гусеницы лежала на четырех (с каждой стороны) поддерживающих катках с резиновыми бандажами. Первые три катка поддерживались пластинчатой рессорой. Все резиновые бандажи ходовой части танка изготавливались на заводе «Красный Треугольник».

Гусеничная цепь Т-18 состояла из 51 трака. Траки ранних выпусков были сложны в изготовлении. Они состояли из литого основания с проушинами и гребнем для сцепления с ведущим колесом. С наружней части на них наклёпывалась стальная подошва с боковыми напусками для увеличения несущей поверхности при движении по рыхлому грунту. Сверх подошвы приклепывалась еще и шпора для улучшения сцепления с грунтом. Траки сцеплялись трубчатым стальным пальцем. От выпадения палец с двух сторон удерживался бронзовыми втулками, закрепленными шплинтами.

Начиная с лета 1930 г. танки начали получать новую гусеничную цепь из литых траков типа «орлиный коготь», имевших большую эффективность, особенно на мягком грунте.

Органы управления и связи

Для поворота танка предназначались ленточные тормоза. Они же применялись для торможения на спуске и как стояночные. Барабан тормоза левой или правой гусеницы размещался на валу зубчатки дифференциала перед конечной (бортовой) передачей. Для управления ими предназначались два рычага и педаль. Для остановки танка можно было воспользоваться сразу двумя рычагами или тормозной педалью. Для стоянки имелся зубчатый сектор, удерживающий тормозную педаль в нажатом положении.

Под правой рукой механика-водителя на полу устанавливалась кулиса переключения передач с рычагом. Рукоятка для управления зажиганием (привод к магнето) размешалась на левом борту.

Контрольные приборы размещались на щитке справа от механика-водителя на борту танка. Помимо приборов на щитке монтировался центральный переключатель для распределения тока между потребителями (освещение, стартер, звуковой сигнал); манометры давления масла в системе и масляном баке; аэротермометр, показывающий температуру масла в системе; включатель магнето; кнопка стартера; контрольная и осветительная лампочки; кнопка звукового сигнала. Справа от щитка на днище машины находилась аккумуляторная батарея. Ножной переключатель света монтировался на нижнем переднем наклонном листе корпуса.

Танк не имел никаких специальных приборов внутренней и внешней связи. Правда, в 1929 году Орудийно-Арсенальный трест выдал Научно-Испытательному Институту Связи задание на танковую радиостанцию. В частности, предписывалось разработать и изготовить не одну, а сразу три радиостанции — рядового танка, командира взвода и командира роты. Радиостанции были созданы, но ни одна из них нормально не вписалась в отведенное для нее пространство, поскольку выступающие внутрь головки заклепок, болтов и угольников не были учтены при выдаче задания.

Новый-старый танк

В письме комкора Коханского руководству РККА отмечается «желательность предусмотрения для танков МС-1 возможности крепления направляющей стрелы с колесами для подмятия проволочных заграждений и улучшения проходимости рвов». Проект «носового колесного удлинителя» для Т-18 был сделан М.Васильковым, но неизвестно был ли он изготовлен «в металле». Впрочем, сам МС-1 уже не отвечал требованиям времени. На заседании РВС 17-18 июля 1929 г. была принята «система танко-тракторно-автоброневооружения», отвечавшая новой структуре РККА, и составлены технические требования уже к новой машине – Т-19. Т-18 пока решили оставить, но… «Впредь до сконструирования нового танка».

Конструкторы ещё пытались поправить дело – была доведена до 40 л.с. мощность двигателя, поставлена 4-скоростная коробка передач (была 3-х), установлена новая пушка (того же 37-мм калибра) и пулемет калибра 7,62, предусмотрено место для радиостанции, однако «новая-старая» машина под индексом «МС-1 (Т-18) образца 1930 г.» продержалась всего год – в конце 1931 её производство прекратили.

К 1938 году МС-1(Т-18) и другие старые танки практически выработали свой ресурс. Поскольку попытки модернизации Т-18 ожидаемых результатов не принесли (см. статью о Т-20), остро встал вопрос о том, что с ними делать дальше. Из 959 построенных T-18 к началу 1938 года осталось ещё 862 машины, правда из них 160 танков Ленинградского округа, выработавших ресурс двигателя, были переданы в 1934-37 гг. в распоряжение укрепрайонов для строительства ДОТов.

Состояние танков, находившихся в подразделениях, и особенно в учебных организациях, было ужасным. Большей частью они просто валялись на территориях воинских частей с неисправными двигателями, трансмиссией и т.д., а большинство было к тому же разоружено. Запчасти отсутствовали и ремонт производился только путем разукомплектования одних танков для восстановления других.

Дальнейшая служба танков Т-18

2 марта 1938 года их участь была решена. По распоряжению наркома вооружений 700 шт. T-18 должны были быть переданы в распоряжение военных округов. Там предписывалось использовать машины, не подлежащие ремонту, для создания неподвижных огневых точек. Для вооружения новоявленных ДОТов рекомендовались пулеметная спарка ДА-2, два пулемета ДТ или 45-мм танковое орудие обр. 1932 г. Ходовую же часть машин, а также двигатели и трансмиссию предписывалось сдать на металлолом для переплавки. Танки, которые еще могли двигаться, были частично перевооружены 45-мм танковой пушкой обр. 1932 г. и переданы гарнизонам УР для использования в качестве подвижных огневых точек, или САУ.

К 22 июня 1941 года танки Т-18 как самостоятельные подвижные боевые единицы уже почти не встречались. Неизвестно сколько ДОТов переделанных из МС-1 встретили фашистов на границах, но встречаются и отрывочные сведения о действиях «стариков» в первом периоде ВОВ:

• Осовецкий укрепрайон № 66, в 1941 году имел 36 бронебашенных установок (в том числе от МС-1), вооруженных 45-мм танковой пушкой, а также 2 танковые роты (1-я, состоявшая из 25 танков МС-1 в районе Кольно и 2-я из 18 танков МС-1 в районе Беляшево). 2-я рота танков МС-1 в июне 1941 г. успешно сражалась с немецкими боевыми машинами, значительную часть которых составляли легкие танки, бронеавтомобили и бронетранспортеры.
• Владимиро-Волынский укрепрайон поддерживался подразделениями 87 стрелковой дивизии, в которой совершенно не было танков. Однако при нападении Германии 22 июня в 12:00 дивизии предписывалось получить пять танков МС-1 на станции Устилуг. Поскольку танки не имели вооружения и двигателей, для них предлагалось изготовить простейшие приспособления для вооружения ручным пулеметом ДП и установить 23-24 июня на местности как неподвижные огневые точки для обстрелов мертвых пространств, дефиле, теснин и т.д. Наилучшим местом для таких ДОТ признавались обратные скаты высот. Известно, что танки были получены и установлены, но подробностей их боевого применения найти не удалось.
• Несколько больше известно о МС-1 в 9 мехкорпусе. 23-29 июня 1941 года мсхкорпус принял участие в крупнейшем танковом сражении в районе Ровно — Броды — Радехов — Луцк, наступая на танковую группу Э.Клейста со стороны Луцка на Дубно. К 29 июня корпус понес большие потери в матчасти, для восполнения которых в из района г. Сарны вышел батальон танков в составе: рота танков Т-26 (12 танков), рота смешанная из Т-26 и БТ (15 танков) и рота танков МС-1 (командирский — Т-26 и 14 танков МС-1).
• Минский укрепрайон, 23 июня 1941 г. танк Т-18, вооруженный 45-мм орудием без двигателя был установлен как бронированная огневая точка для охраны моста через реку Друть. Экипаж танка — артиллеристы сержант Гвоздев и рядовой Лупов, в течение четырех часов держали оборону моста, подбив 3 немецких танка, один бронетранспортер и несколько автомобилей, а также рассеяли до роты пехоты, в результате чего были представлены к награждению орденом Боевого Красного знамени.

Последний из известных фактов о боевой судьбе Т-18 относится к битве за Москву. В составе 150 танковой бригады в ходе боев зимой 1941 — 42 гг. принимали участие 9 танков МС-1, которые числились здесь по документам аж до февраля 1942 г.

Описание конструкции танка МС-1 (Т-18)

Источник: компиляция armedman.ru из открытых источников (в т.ч. М.Свирин, А.Бескурников «Первые советские танки»)