Навигация 
5 ноября 1914 года Черноморский флот возвращался после похода по разрушению порта Трапезунда. Несмотря на то, что ещё 4 ноября на эскадре знали, что германский рейдер «Гебен» был замечен в окрестностях Севастополя, эскадра шла обратным ходом не меняя курса. Во-первых, угля осталось в обрез, а во-вторых, тихоходная броненосная эскадра делающая максимум 18 узлов, все равно не имела шанса угнаться за развивающим 25-узловой ход крейсером.
305-мм орудия броненосца «Евстфий»
Над морем лежал туман, погода была пасмурной. Основные силы эскадры: «Евстафий» (флагман), «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Три Святителя», «Ростислав» шли в кильватерной колонне. За ними эсминцы 5 дивизионов, а в 3,5 милях от флота – дозорные крейсеры, слева направо: «Кагул», «Алмаз», «Память Меркурия».
В 12.15 дозорные заметили впереди два судна, идущие малым ходом навстречу эскадре. Пробили боевую тревогу, и суда разом стали поворачивать налево, ставя таким образом, неизвестные суда на угол 90 градусов относительно своего положения. На флагмане ясно различали силуэты, без сомнения принадлежащие германскому линейному крейсеру «Гебен» и легкому крейсеру «Бреслау». Немцы также заметили русскую эскадру и начали поворот направо, становясь перпендикулярно её курсу.
C «Евстафия», несмотря на плохую видимость точно определили дистанцию до цели в 40 кабельтовых… и тут нужно сделать отступление.
Броненосец «Евстафий»
Теоретически, русская эскадра превосходила по совокупной мощи германский крейсер. 5 броненосцев имели 16х 305-мм и 4х 254-мм орудия, против 10х 280-мм «Гебена». Однако чистая арифметика не обеспечивает победы в морском бою. Рейдер почти на 10 узлов (на 1/3) превосходил по скорости русские броненосцы и по одиночке как минимум вдвое был сильнее каждого из них. Все его 10 «стволов» управлялись из единого центра и были доступны «здесь и сейчас», тогда как русские броненосцы:
- Во-первых, шли колонной, причем визуально наблюдать противника могли только с «Евстафия» (при повороте он загородил собой обзор идущих за ним судов) и частично с «Иоанна Златоуста». При этом «Ростислав» из боя как бы выпадал вообще, имея самые слабые орудия и находясь дальше других.
- Во-вторых, согласно бытовавших на флоте (не только, кстати, на русском) правил, стрельба эскадры была возможна только по расчетам и сигналу старшего артиллериста (адмирал командовал ходом эскадры), который для безопасности находился не на флагмане, а сразу за ним. Такой способ огня более-менее работал для троек кораблей, однако для группы из 5 судов подходил плохо – задние суда получали сильно искаженные данные. Таким образом «Три Святителя» также, фактически, из боя выпадал.
«Гебен» находился в самой удачной точке для атаки – хотя его силуэт различался плохо, начни хотя бы первые три броненосца вести по нему огонь из своих 12х 305-мм орудий, для германца все закончилось бы в тот же день. Однако минуты шли, а старший артиллерист все не мог точно определиться с дистанцией и медлил.
Когда стало понятно, что ещё несколько минут и «Гебен» окончательно будет упущен, адмирал Эбергард находящийся на «Евстафии», в нарушение правил отдал приказ стрелять по собственному прицелу – 40 кабельтовых. Практически одновременно с этим залпом по радио вдруг пронесся сигнал с «Иоанна Златоуста» — расстояние 60 кабельтовых!
Схема расположения орудийных башен на крейсере «Гебен»
«Евстафий» тремя снарядами из четырех накрыл цель – было отчетливо видно, как на «Гебене» вспыхнул пожар, однако стрельба «Иоанна» и «Три Святителя» шла с явным перелетом, а «Пантелеймон» и вовсе не стрелял, совершенно не видя противника. Низко стелившейся по морю дым из труб флагмана, а также вид всплесков и своих снарядов и выстрелов «Евстафия» вносили дополнительную путаницу и совершенно сбивали с толку артиллеристов задних судов.
«Гебен» в свою очередь начал ответную стрельбу из всех пяти башен, его огонь был сосредоточен на русском флагмане. К счастью, стреляли немцы неважно – из всех снарядов, предназначенных «Евстафию» цели достигли только два – фугасный и бронебойный, причем последний не разорвался.
«Бреслау» в бой не вступал – хотя «Ростислав» пытался достать его, тот пользуясь преимуществом хода легко ушел из-под обстрела, причем даже попытка миноносцев перехватить его не дала никакого результата. Русские крейсера в это время занимались всем, кроме собственно погони за неприятелем и попытками как-то повлиять на исход боя.
«Гебен» и «Бреслау» в бою
В 12.35 «Гебен» окончательно растаял в тумане, и стрельба прекратилась. Русская эскадра некоторое время шла тем же курсом, а в 12.40, повернув было вдогонку, обнаружила на воде подозрительный предмет напоминающий мину, и решив не рисковать, пошла в Севастополь.
Всего за бой было израсходовано 305-мм снарядов: 12 – «Евстафий», 6 – «Златоуст», 12 – «Три Святителя», 0 – «Пантелеймон».
«Гебен» получил 3 попадания 305-мм снарядами и ещё 11 – снарядами среднего калибра. Погибло/ранено: 12/7 офицеров, 103/52 матроса. Данные об умерших от ран отсутствуют. Обширный пожар и повреждения заставили крейсер на две недели встать на ремонт.
«Евстафий» получил 2 попадания 280-мм снарядами. Урон: погибли 5 офицеров (4 + 1 скончался от ран), 29 матросов. Также ранено 24 матроса, 19 из них позже скончались. Большая часть повреждений устранены на плаву.
Подводя итог событиям боя у мыса Сарыч нельзя не отметить, что несмотря на довольно успешный его ход, успех этот был положен не благодаря, а скорее вопреки воли командующего эскадрой. Броненосцы Черноморского флота вполне имели возможность если не утопить, то гораздо серьезнее повредить «Гебен», если бы адмирал Эбергард проявил хоть немного настойчивости.
Повреждения броненосца «Евстафий»
Судя по всему, он совершенно не горел желанием всерьез связываться с рейдером, чего стоит хотя бы пятиминутная «фора» для немца перед поворотом на преследование. А ведь были и заведомо неправильная расстановка судов с учетом погодных условий, и внезапная «минобоязнь». При этом стоит помнить – с эскадры видели, что «Гебен» получил чувствительные повреждения и, вполне мог буквально через пять минут потерять ход, в то время как ни один из русских броненосцев серьезно не пострадал. Однако вслед крейсеру не был послан ни один миноносец.
Повреждения броненосца «Евстафий»
Конечно Эбергард не был ни трусом, ни предателем, однако он был поражен другим страшным недугом – безынициативностью. Эта «болезнь» несколькими месяцами ранее вырвала «Гебен» из, казалось бы, смертельных «объятий» британских крейсеров «Индомитебл» и «Индефетигебл», ей же он был обязан спасением и в этот раз.
Рапорт командира корабля «Евстафий» о бое 5 ноября 1914 года с крейсером «Гебен» у мыса Сарыч
Источник: компиляция по открытым источникам сети интернет
