Первые авианосцы

Идея авианосца впервые была описана французским изобретателем Клементом Адером в книге «Военная авиация», в начале 20 века (вообще, французы и самолеты для армии закупили раньше, чем США, и по началу опережали все прочие страны во взглядах на морскую авиацию). Идеи Адера не были чистой теорией, выдающийся изобретатель, он много сделал для развития техники, в том числе собственноручно разработал и произвел несколько летательных аппаратов на паровом двигателе. Однако технологии того времени, не позволяли более основательно подойти к изучению этого вопроса. В то же время, сама мысль обеспечить авиации ещё большую мобильность, использовав вместо взлетной полосы палубу судна широко пропагандировалась автором и была принята к разработке многими морскими ведомствами по всему миру.

Первый «практический» шаг к созданию настоящего авианосца был сделан в США, внимательно наблюдавших за первыми полетами Орвилла Райта в Великобритании. Капитан 2 ранга Ф.Л. Чепин, главный наблюдатель, был так впечатлен увиденным, что немедленно предложил своему руководству перестроить один из новых броненосцев типа «Коннектикут», чтобы с него мог взлетать самолет Райта. Однако его доклады и идеи были встречены без энтузиазма.

Впрочем, когда в том же 1908 году ещё один изобретатель — Гленн Кертисс построил свой самолет, и через два года произвел настоящий фурор перелетев из Олбани в Нью-Йорка за 2 часа 50 минут, покрыв расстояние в 142,5 мили. «Битвы будущего будут проходить в воздухе. Аэроплан будет решать судьбу наций» — с таким заголовком вышла в тот день газета «NewYorkWorld».

А неугомонный Кертисс уже нанес новый удар по позициям старой флотской школы – точно сбросив со своей летающей этажерки несколько металлических прутьев, на плот в озере. NewYorkWorldотозвалась молниеносно: «самолет стоящий несколько тысяч, может уничтожить линкор стоящий много миллионов», и флотские чины (хотя и не без сопротивления), наконец смогли оценить задумку капитана Чепина и закупили «для военных нужд» первый самолет.

Говорить об уничтожении линкоров самолетами (как и произносить в слух диковинное слово «авианосец») конечно, было ещё рано. На деле, и купленная флотом «этажерка» Райта, вовсе не отменила стереотипа, что самолеты — это лишь игрушки, к серьезному делу не годные. Подстегнуло флотских не желание создать принципиально новый тип боевого корабля, а страх опоздать. Как стало известно, пароходная компания «Гамбург-Америка» планирует приобрести свой самолет, и уже назначила на 5 ноября 1910 года удивительное шоу – с лайнера «Кайзерин Августа-Виктория» с помощью специального трамплина, должен был взлететь аэроплан пилота Дж.Э.Д. МакКарди. Целью эксперимента было «улучшение работы почтовой службы», однако по имеющейся информации, операцию тайно финансировал германский штаб ВМФ…

Медлить было нельзя. В рекордно короткие сроки капитану Чемберсу были выданы все полномочия, мат.часть (в том числе легкий крейсер «Бирмингем», также с импровизированным деревянным «трамплином») и приказ – к 19 ноября 1910 г (у конкурентов что-то не заладилось и их вылет немного перенесли) обеспечить взлет самолета с палубы корабля.

14 ноября «Бирмингем» вышел на рейд Хэмптон-Роудз (штат Виржиния) в сопровождении 4 эсминцев. На его палубе стоял аэроплан (биплан) Кертисса с двигателем в 50 лошадиных сил, а за штурвалом сидел пилот по имени Юджин Эли.

Вылет все время откладывался. Сперва не было подходящего ветра, затем зарядил дождь… к трем часам дня уже никто не верил в успех, когда небо вдруг прояснилось и прозвучала команда к старту. Юджин так боялся упустить шанс, что даже не став ждать, когда «Бирмингем» выберет якорь и наберет ход, запустил двигатель и самолет побежал по палубе, подскочил на трамплине и провалился вниз… высоты 11 метров пилоту едва хватило, чтобы выровнять машину – самолет чиркнул шасси и винтом воду и вдруг взмыл в небо.  Эксперимент был успешно завершен.

Однако, требовалось не только взлетать, но и садится на корабли, и эта задача была даже сложнее. Все тот же Чемберс, после консультаций с пилотами, внес предложение использовать для эксперимента броненосный крейсер «Пенсильвания» водоизмещением 13680 тонн. На корме корабля соорудили деревянную платформу, по всей длине которой разместили 22 пары мешков с песком. Каждая пара мешков была соединена тросом, а на самолете, в свою очередь, были установлены 3 пары крюков, которые должны были цепляться за эти тросы, когда самолет будет проходить над палубой. Конструкция выглядела не очень надежно, поэтому в конце «полосы», дополнительно натянули брезентовое полотнище, а на воде дежурили спасательные шлюпки.

18 января Юджин Эли взлетел с аэродрома Сан-Франциско и полетел к крейсеру «Пенсильвания», стоящему в бухте на якоре. Самолет пролетел на «Пенсильванией», снизился вдалеке от корабля и начал приближаться к нему с попутным ветром. Пилот направил самолет прямо на корму крейсера и выключил мотор. Инерция и попутный ветер пронесли самолет над первыми 11 тормозными канатами. Затем крюк захватил один из канатов, самолет пробежал по палубе 30 футов и замер. Через секунду вся палуба взорвалась оглушительными аплодисментами. Командир «Пенсильвании» капитан 1 ранга К.Ф. Понд подвел итог этому дню такими словами: «это самая замечательная посадка птички с того дня, как голубь вернулся на ковчег». Отныне самолеты не только взлетали, но и приземлялись на корабли.

Скептики были побиты на их же поле. Теперь от желающих стать соавтором «первого настоящего авианосца» не было отбоя в штабах. Предлагалось даже оснастить взлетной палубой без исключения все крупные корабли, организовать взлетную полосу хоть на крышах башен линкоров. Однако специалистам было уже ясно – для организации серьезной авиационной ударной силы не подходят не крейсеры ни линкоры, необходим был совершенно новый тип корабля… как впрочем и самолета.

О создании полноценного авианосца – корабля предназначенного исключительно для организации взлета/посадки самолетов, пока не шло и речи. Задача того периода стояла несколько иначе – как с минимальными переделками обеспечить крупные корабли приданными им самолетами основной функцией которых была пока только разведка. Выход был найден тем же Чемберсом – самолет оснащался поплавками вместо колес, взлет и посадка осуществлялись с поверхности моря, после чего самолет краном поднимался на корабль.

Уже в феврале 1911 года Гленн Кертисс сел на одном таком «гидроаэроплане» у борта знакомой нам «Пенсильвании», был поднят на борт, а через полчаса спущен обратно на воду, после чего улетел восвояси. Вновь Чемберсу сопутствовал успех – несмотря на громоздкость операции, для одиночного вылета самолета-разведчика такой способ посадки (вернее погрузки) был вполне приемлем, а переделки корабля свелись к минимуму. Самолет же, можно было просто разобрать и сложить до следующего вылета, чтоб не загромождать палубу.

1 июля 1911 года с экспериментами было покончено – в воздух поднялся первый «боевой» самолет американского флота – гидроаэроплан Кертисса А-1.

В 1914 году состоялось и первое боевое крещение морской авиации — линкор «Миссисипи» и легкий крейсер «Бирмингем» с 5 «гидроаэропланами» ВМФ в рамках операции по оккупации мексиканского порта Веракрус, успешно задействовали свои самолеты для разведывательных целей.

Читайте также: авианосцы в первой мировой войне

 

По материалам открытых источников и книги «Авианосцы» Н. Полмара